Дети белой богини - Страница 26

- Я все понял. Не надо так кричать. - Ему показалось, что старшая сестра говорит слишком уж громко. - Значит, в субботу Михаил Сергеевич был немного не в себе?

- Немного. А что может случиться в субботу? Ну привезут кого-нибудь с травмой, так здесь Маша. На нее всегда можно было положиться.

- Он что, был пьян?

- Почему пьян? Просто выпил. Только это не для протокола, - поспешно добавила Елена Ивановна. - К вечеру был вполне адекватен. Просто лег. А утром, когда с ним беседовал следователь Горанин, и вовсе нормален. Не надо думать, что у нас здесь вертеп. Нормальная рабочая обстановка.

- Ладно, я понял. Часть больных на выходные отпускают домой, дежурный врач позволяет себе немного расслабиться, и никогда никакого ЧП не случалось.

- Нет, не случалось. Поймите, если в субботу человек получает травму, то, как правило, будучи в состоянии алкогольного опьянения. Они сначала протрезвляются, а уж потом - к нам. В выходные у нас спокойно.

- Мне все равно надо будет с ним побеседовать. Разумеется, без протокола. Выяснить некоторые подробности. Допустим, он ничего не слышал, но тело-то нашел он! То есть мертвую Машу видели двое: Михаил Сергеевич и следователь Горанин.

- Как это двое? А понятые? А персонал? А сотрудники милиции?

—Я имею в виду видели до того, как... В общем, это не имеет значения... Для меня.

- В понедельник он выходит на работу, - сухо сказала старшая. И вздохнула: - Ох, как это все некстати! Ну почему он убил ее именно в больнице? На дежурстве?

- Вот и я не могу этого понять. Почему?

- У вас все ко мне?

- Почти. Елена Ивановна, не в службу, а в дружбу. Два месяца назад у вас лежал с переломом симпатичный молодой человек. В больнице все прозрачно, от людских глаз не скроешься.

Наверняка заметили как он подолгу беседует с моей женой. Не назовете мне его имя? И еще, подскажите адресок.

- Я не могу всех помнить.

- Да бросьте! Наверняка обрадовались. Такой компромат на неугодную вам медсестру! По ночам шушукается с больным!

- В этом нет ничего особенного, - сухо сказала Елена Ивановна. — К тому же по ночам меня здесь не бывает.

- Но наверняка доложили?

- Да. Допустим.

- Как его имя?

- Павел Павнов, - помявшись, сказала старшая. - Сын моей хорошей знакомой. С Фабрики. Она торгует на рынке. Я ей сразу же сказала...

Завьялов уже не слушал. Как все переплелось! Не случайно пошел тогда за этим Павновым. Интуиция. Но он шел за будущим убийцей Германа, а оказалось, что Маши. Однако ничего еще не доказано. Должен быть хоть какой-то мотив.

- ... надо прекратить, - донеслось до него.

- Что, простите?

- Он появлялся здесь и после.

- После того как его выписали?

-Да.

- Это были амурные отношения?

- Я не бываю здесь по ночам,—повторила Елена Ивановна.

- А он бывал здесь именно по ночам? - спросил Александр, чувствуя, как закипает внутри.

- Не знаю. Не могу сказать.

- А кто может?

- Спросите у бабы Тани, у нашей санитарки. На ее глазах завязывался их роман. Или что там у них было...

- Хорошо, я спрошу.

- И Марина Парфенова должна знать. Хирургическая сестра.

- А, подружка. Как мне в голову не пришло! - пробормотал он.

Подруг у Маши было немного, в основном медсестры, что работали с ней в больнице. Ближе всех - Марина.

Он поднялся:

- Пойду, пожалуй.

- Адрес-то вам нужен?

- Чей? - машинально откликнулся Завьялов, занятый своими мыслями.

- Да Павнова, чей же еще!

- Давайте. Пригодится.

Узнать адрес - не проблема. Герман наверняка уже узнал. Ведь он обещал навести справки. Ах, Герман, Герман! Плохо же ты расследуешь убийство жены лучшего друга! Надо будет зайти на днях, сделать тебе выговор.

Пометил себе в блокноте: - баба Таня, Марина, Алексей Митрофанов и Роза. И, разумеется, Михаил Сергеевич.

- У нас в городе говорят, что это маньяк, — сказала Елена Ивановна, провожая его до дверей.

- А? Что? Простите, я после ранения хуже слышу, - развернулся он лицом к женщине.

- Говорят, что это дело рук маньяка, - громко и отчетливо сказала старшая.

- Не думаю. В любом случае, вам бояться нечего.

- Вы так думаете?

- Ее убили не потому, что она работала в больнице. И отнюдь не случайно. Это не повторится.

- Беспокойно у нас стало, - продолжала Елена Ивановна. - Сначала в вас стреляли, потом хулиганить на Фабрике начали. И теперь вот убийство. Город лихорадит. Раньше было тихо.

Завьялов пожал плечами и вышел в коридор. Пахло хлоркой, обоняние у него после ранения стало особенно острым. Чуть не задохнулся. Обернулся: старшая сестра стояла на пороге своего кабинета. За ее спиной увидел окно. Окно... Лица не видел, на пороге просто стояла женщина. Представил вдруг, как все это было. Женщина в дверях. Лицо испуганно. Он. Разгневан. Толкнул ее в кабинет, закрыл дверь. Потом увидел... Что увидел? Надо вспомнить тот рисунок. Какой рисунок? Его, ведь, не было. Утром плакат висел на стене. Галлюцинация. Всего лишь галлюцинация. Или сон.

- Что с вами? - испуганно спросила старшая сестра. - Вам плохо?

-Да... что-то... нехорошо...

- Сердце?

- Нет. Голова болит.

- Я сейчас дам вам таблетку. - Елена Ивановна метнулась было в кабинет.

- Постойте. У меня их полный карман!

- Дайте-ка, я взгляну, — требовательно сказала она.

- Не стоит. Это просто от запаха. Хлорка. Сейчас все пройдет.

- Врачу давно не показывались?

- Я здоров, - отмахнулся он. - -На работу вот собираюсь. Только разберусь с этим делом.