Дети белой богини - Страница 34

Он поспешно зашагал к автобусной остановке. Было такое чувство, что ничего еще не кончилось. Убийство Маши, так же как разбитая машина и поломанный манекен — только звено в цепи. И стыки этих звеньев - его странные рисунки. Что дальше? Сердце вновь тревожно заныло. Похоже, в разыгравшуюся драму втянуто много людей.

Минут через сорок Завьялов был дома и первым делом кинулся к окну. Подглядывать нехорошо, но тут особый случай. С пятого этажа крайний коттедж был виден, как на ладони. Но, как ни вглядывался, машину Аглаи Серафимовны у дома Германа не увидел. А машина у нее приметная, второй такой в городе нет. Мэрша уважает только эксклюзив. Неужели же она пришла пешком? Невероятно!

Набрав номер Горанина, долго слушал гудки. Наконец, в трубке раздался голос:

-Да?

Он не услышал, скорее, почувствовал это и поспешно сказал:

- Гора, это я. Завьялов.

- Что случилось? - сразу же напрягся Герман. И, спохватившись, повторил еще раз, громко и отчетливо: - Что случилось?

- У тебя все в порядке?

- Что значит - в порядке?

- Тихо, спокойно?

-Зява, ты опять меня пугаешь! Что должно случиться?

- У меня предчувствие нехорошее.

- А не пошел бы ты куда-нибудь со своими предчувствиями? Телепат хренов! - разозлился Герман.

- У меня важная информация. От Розы.

- Какая?

- Маше звонили той ночью. Она кого-то ждала. Ей должны были принести какую-то вещь.

- Ты вот что, Зява. Потом поговорим. Я не один. Сегодня у нас что? Пятница? Давай завтра.

- Гора...

- Я сказал - завтра.

И Герман положил трубку. Завьялов начал взволнованно ходить по комнате. Взад — вперед. Минут через десять подошел к окну. Вдруг Аглая Серафимовна припозднилась и только сейчас подъехала к дому Германа?

И тут он увидел, как серебристая иномарка Горанина отъехала от коттеджа. Двигалась медленно, выезд на шоссе, огибающее Фабрику, давно уже требовал ремонта, а машину Горанин берег. Александр подождал немного, приглядываясь. В машине Герман был один. Без Вероники. Ехал он в сторону Пятачка. А там, кто знает? Может быть, направится в центр, где находится прокуратура. Но на часах начало четвертого. Сегодня пятница, конец рабочей недели. К четырем все городское начальство, как правило, расползается по домам. Либо по гостям. И двери учреждений захлопываются. Куда же Герман так торопится, ибо, выехав на шоссе, заметно прибавил ходу?

Через час он все-таки решил сходить на Пятачок. Надо поговорить с Павлом Павновым раньше, чем за него возьмется Герман. Парень еще на свободе, основамий для его задержания у следователя Горанина недостаточно. Но надо поспешить.

Он шагал в сторону Пятачка, чувствуя смутную тревогу. Куда поехал Герман? После его звонка сорвался и, проводив свою гостью, отправился в город.

От мыслей о Германе его отвлек визгливый женский голос. Стоящая у новенькой зеленой «четверки» женщина раздраженно выговаривала хмурому взъерошенному мужику:

- У тебя просто алкогольный психоз! Тебе за стол надо поскорее!

- Да пошла бы ты...

- Скотина! Как ты меня достал!

- Это ты меня достала! Дура!

Завьялов глянул на номера машины. Так и есть: москвичи. Только они такие дерганные. И отчего-то все время кричат. Жизнь у них, что ли, такая? Пара привлекала к себе всеобщее внимание, но нисколько этим не смущалась.

Заглянув к Оле Соловьевой, торговавшей у самого входа, он, не удержавшись, поинтересовался:

- Не знаешь, кто такие?

- Павнов-старший приехал, - усмехнулась бывшая одноклассница. - С женой и сыном. С лета ждали, а Василию все отпуска не давали. Теперь вот накопил неделю отгулов и приехал. Вон они сворачиваются.

Завьялов посмотрел налево и увидел, как Павел Павнов помогает матери снимать с плечиков зимние куртки и аккуратно укладывает их в сто-, ящий на прилавке баул. Внимательно пригляделся к парню: как себя чувствует главный подозреваемый? Деловит, спокоен, а кольцо вокруг него сжимается.

- Сынок-то вчера телеграмму прислал: буду, мол, к вечеру. Вот и прибыли.

- А чего они так кричат?

- Да кто их знает? - отмахнулась Ольга. - Говорят, нервы. Это у нас денег нет - и нервов нет.

Кричи не кричи, все равно ничего не изменится. Вот и молчим.

Когда мать Павла, Ирина Михайловна, проходила мимо, весело сказала: - С гостями вас!

- Спасибо! - радостно ответила та.

- А ты чего не сворачиваешься? - спросил Завьялов. — Совсем ведь стемнеет скоро!

- И-и-и...! Сказал! У нас вечером самая жизнь начинается! Пятница сегодня. Скоро за добавкой побегут.

- Спиртным по ночам торгуешь?

- А ты что, налоговая инспекция? - рассмеялась Ольга.

- Да я так спросил. Я, вообще-то, с Павлом хотел поговорить, но раз у них гости... Придется отложить. — Завьялов вздохнул.

- А насчет чего поговорить? - насторожилась Ольга.

- Да так...

- Плохо выглядишь, Саша, - не удержалась она. - Переживаешь, да?

- Ну, допустим, - нехотя сказал он. - Что в городе-то говорят?

- А что говорят? Боятся. Мол, бандит какой-то в городе объявился. Часом не тот, что в тебя стрелял?

Этот вариант он из виду упустил. И в самом деле, куда исчез Косой? Если бы это было убийство с целью ограбления, тогда в первую очередь подумал бы о нем. Но зачем рецидивисту Косому убивать какую-то медсестру? И потом, незнакомого человека Маша в больницу не впустила бы.

- Нет, - покачал он головой. - Думаю, тут другое.

- Значит, маньяк?

- Да что вы заладили: «маньяк, маньяк»! Сериалов поменьше смотрите.

- Да как же, Саша? Ночью, топором по голове...